Это не импотенция, а извращение

Ура! Наконец-то в престижных медиа появилась толковая статья про IT. Автор статьи, Владислав Иноземцев, пишет, что «логика развития информационной экономики в том, что она упрощает человеческую деятельность и повышает ее эффективность. «Информатизация» России нацелена на что угодно, только не на это». И это – сущая правда. Однако для описания происходящего автор использует метафору «информационная импотенция», а с этой метафорой я бы не согласился.



Лицо порока. Кадр из фильма «Механический апельсин»
(A Clockwork Orange), реж. Стэнли Кубрик, 1971

Какая же это импотенция? Ведь последняя, как известно, - когда человек хочет, но не может. А в обсуждаемом вопросе разве так? Вовсе нет, - здесь ещё как могут. Но не того, не там и не с теми. Поэтому я бы и не говорил об импотенции. В качестве метафоры, полагаю, ближе термин извращение.

Уточнив терминологию, перехожу к разъяснению существа вопроса.

Про неэффективность российской экономики знают все.

«Главная проблема российской экономики - это ее крайняя неэффективность. Производительность труда остается чрезвычайно низкой». – Владимир Путин, 2008.

«Сегодня по отдельным отраслям уровень производительности труда отстает от уровня развитых зарубежных стран в 20 раз». – Дмитрий Медведев, 2008.

«Я не думаю, что мы плохо работаем. Я думаю, что мы работаем глупо. Мы работаем с очень низким уровнем организации». – Евгений Ясин, 2009.

Из-за этой страшной неэффективности Россия такая бедная, что по уровню ВВП на душу населения не может соперничать ни с одной хоть как-то развитой страной мира (а ведь ещё в 60-е годы прошлого века по этому показателю мы опережали Японию). С нашей производительностью труда на большее рассчитывать не приходится. Возникает вопрос – что, у нас уровень образования слишком низкий, или степень идиотизма населения аномально высокая? Вроде бы, ни то и ни другое.

Признанные во всем мире эксперты компании McKinsey утверждают в своем отчете, что до 80% потерь производительности труда, которая в России в среднем вчетверо ниже западной, происходят из-за крайне неэффективной организации и управления производственными процессами. Евгений Ясин объясняет это еще доходчивей: «... мы работаем глупо. Мы работаем с очень низким уровнем организации».

Спрашивается, - а при чем здесь IT? Ответ простой – уровень эффективности организации и управления компаниями в современной экономике напрямую связан с IT. Поясню, что имеется в виду.

Современные IT можно сгруппировать по трем основным группам: «Инфраструктура», «Инструменты», «Технологии управления». Первая группа – это технологии создания и обслуживания инфраструктуры хранения и передачи информации. Они практически одинаковы для любых областей человеческой деятельности. Вторая группа - это инструментальные технологии, помогающие/упрощающие/ускоряющие/автоматизирующие работу конкретных специалистов (бухгалтера, проектировщика, кладовщика, редактора и т.д.). Третья группа – это технологии получения и использования информации для решения задач управления, т.е. планирования, организации бизнес-процессов, контроля и принятия решений. Это всевозможные системы управления ресурсами (ERP, CRM, SCM и др.), человеческим капиталом (НRМ, НСМ и др.), бизнес-процессами и эффективностью (ВРМ и др.), а также экспертные и аналитические системы (Business Intelligence и др.), системы организации коллективной интеллектуальной деятельности и знаний (C&IKM), аутсорсинга бизнес-процессов и пр. По сути, третья из перечисленных групп IT - это уже и не IT вовсе, а технологии организации и управления бизнесом. Недаром поэтому на западе их теперь предпочитают называть не IT, а BT - Business Technology.

Так вот именно эта группа IT и находится в России в полном загоне. Например, все предприятия госсектора и всего частного бизнеса России тратят на ERP вдвое меньше, чем одно Министерство обороны США. На экспертные и аналитические системы в России тратят в 10 раз меньшую долю от доходов предприятий, чем в США. На аутсорсинг бизнес-процессов – в 12 раз меньшую долю, а на системы организации коллективной интеллектуальной деятельности и знаний – в 15 раз меньшую долю.

И это при том, что у нас в стране, ещё со времен признания кибернетики лженаукой, доля совокупных вложений в IT всегда была меньше, чем в развитых странах. Даже в недавние тучные годы доля затрат на IT в ВВП России (1,5%) была вдвое меньше, чем в США (3,4%) или Израиле (3,3%). При этом доля IT-затрат в общей выручке отдельных отраслей экономики была ниже чем в США в 3-4 раза (например, в машиностроении, нефтегазе, химпроме, транспорте, сфере услуг). В нынешние «тощие годы» ситуация только ухудшилась. Несмотря на то, что кризисные вливания в экономику России оказываются чуть ли не самые крупные в мире (по некоторым оценкам, до 30% ВВП), до инвестиций в IT дело пока не доходит. В то же время, в США наблюдается обратная картина. Они и раньше вкладывали в IT несоизмеримые с Россией и в относительных, и в абсолютных цифрах средства. Сейчас же одно из трех направлений антикризисных инвестиций США на 100% лежит в области IT (развитие широкополосного Интернета), и в него вкладывается $7,2 млрд. Два других (энергетика и здравоохранение) имеют огромные IT-составляющие, соответственно, $8,6 млрд и $20,4 млрд. Эти инвестиции, к сожалению, однозначно увеличат отставание России от США в области IT.

Мало того, что в России имеет место хроническое недофинансирования IT, так еще и приоритеты этого скудного финансирования неверны.

Возникает естественный вопрос - почему так происходит? Среди наиболее часто называемых причин – российская коррупция при проведении тендеров и недостаточный объем выделяемых госсредств. И то, и другое не совсем верно. «Откаты» и прочие трюки при заключении контрактов на IT нередко встречаются и в других странах. Это, как говорится, общая болезнь, которой оказываются подвержены даже самые известные и уважаемые международные IT-компании. Из своего опыта работы в IBM и Silicon Graphics я знаю это не понаслышке. Что же до мифа о том, что государство, якобы, очень мало тратит на IT, так все познается в сравнении. На самом деле, доля госрасходов на российском IT-рынке стабильно превышает треть от его объема, и нет в экономике ни одной отрасли, тратящей на развитие IT больше госсектора.

Настоящие причины, полагаю, в ином. Главная из них в том, что IT в России так и не превратились в фактор, повышающий конкурентоспособность предприятий. Коммерческим компаниям известны куда более простые и безотбойные способы борьбы с конкурентами, чем развитие своих IT. Так, по словам одного довольно известного в России бизнесмена, «все эти IT-шные бантики не для нашей кислотной среды - тут реально работать нужно, а не с компьютерами баловаться». Госсектору же вообще конкурировать не за что. Разве что за расположение начальства. А тут тоже IT не нужны. Если в США за каждым из многих десятков работающих на правительство мозговых центров стоят мощнейшие технологические ресурсы, обеспечивающие мониторинг, аналитику и экспертизу, то в России просто нет ничего подобного. Как недавно пошутил в приватной беседе про IT один в прошлом высокопоставленный российский чиновник, ныне возглавляющий крупную финансовую структуру: «О чем вы говорите? Какая аналитика при распиле? Это чтоб самому под пилу не попасть?»

Вторая же причина российских провалов в области IT - в элементарном недопонимании и государством, и бизнесом роли и места IT в повышении эффективности управления. А отсюда - неверные приоритеты, в развитие каких групп IT нужно в первую очередь вкладывать средства. В результате, средства вкладывают, в основном, лишь в первые две группы IT. Третье же направление, «Технологии управления», развивается, в лучшем случае, по остаточному принципу. Результат – слабая проработанность и низкий уровень принимаемых решений. Это происходит на всех уровнях, включая высший. В качестве же одного из следствий – принимаются новые решения, игнорирующие необходимость вложений в «Технологии управления». И круг замкнулся.

Сможет ли Россия разорвать этот порочный круг – большой вопрос. Но без этого рассчитывать, что в России перестанут работать глупо и неорганизованно, что качественно повысится уровень принимаемых решений и методов управления, нам не приходится.

Однако некоторые причины для оптимизма все-таки есть. Поскольку есть в России одна отрасль экономики, в которой производительность труда меньше чем в США «всего лишь» вдвое. Эта отрасль – производство программного обеспечения (т.е. собственными предприятиями IT-шники управлять уже научились). И если бы производительность труда во всей российской экономике была бы такая же, как в этой отрасли, соседями России в мировом рейтинге стран по размеру ВВП на душу населения были бы не Хорватия и Габон, а Франция, Испания и Япония. И не говорили бы мы тогда ни об IT-импотенции, ни об IT-извращениях. А жили бы мы в условиях нормального здорового IT-секса.

Впрочем, если в СССР, как известно, секса не было, то откуда бы ему взяться в стране-правопреемнице Советского Союза? Может, в этом всё дело?

Источник: http://itoday.ru/blog/karelov/256.html

Количество показов: 1403
rating: 3.44